«Больно от такой несправедливости». 15-летний школьник, которого сбили на светофоре, год провел в коме

Екатеринбургский школьник Рома Кузнецов год провел в коме. Врачи посчитали его безнадежным и отправили «доживать» в хоспис. Там подросток просто лежал: если говорить медицинским языком, был в вегетативном состоянии. Кормили его через зонд, дышал он с помощью трахеостомы. Никто из медиков не давал надежды. Но случилось чудо: Рома встал на ноги и даже пошел. Подробности — в материале журналиста E1.RU Елены Панкратьевой.

Мы встретились с Галиной Ивановной, бабушкой Романа, в палате клиники Волковой, где он проходит курс реабилитации. Пока беседовали, Рома спал.

Беда случилась год назад, 12 апреля. 15-летний парень возвращался из школы. По пути домой заскочил в магазин, купил любимый корм для кошки.

— Кошка наша каждый день встречала внука из школы, выбегала к нему навстречу, терлась об ноги, мяукала: мол, принес? Рома хохотал, — Галина Ивановна вспоминает дорогие ей моменты прежней жизни, показывает снимки внука на своем телефоне.

Выйдя из магазина, Рома подошел к светофору. Летящая KIA Rio сбила подростка, который только успел сделать шаг на дорогу.

— У меня в тот день сильно болела голова, — вспоминает Галина Ивановна. — Но в какой-то момент вдруг что-то как щелкнуло в голове: надо срочно позвонить Роме. Набрала номер, трубку взял врач скорой.

Мы рассказывали о той резонансной аварии. Водитель заявил, что парень перебегал дорогу на красный. Однако очевидцы рассказали, что всё было не так. Один из свидетелей тогда связался с редакцией E1.RU. По его словам, мальчик сделал шаг на дорогу, когда оставалась ровно секунда до того, как загорится зеленый.

— На светофоре водителя уже точно горел красный, он там загорается на две секунды раньше. Остальные машины стояли, один этот несся, — рассказывал нам екатеринбуржец.

Он один из первых подбежал к Роме:

— Пацана отбросило на десять-пятнадцать метров. У него изо рта шла кровь, так его было жаль! А к водителю быстро подъехала диаспора, хотели защищать его. Я дал показания [полиции]. Надеюсь, это ДТП расследуют тщательно.

Рому увезли в 9-ю больницу. У него была тяжелая черепно-мозговая травма, переломы ног, ребер. Несколько недель он был в глубокой коме на ИВЛ. Врачи спасли ему жизнь, сделали всё, что могли. Дальше подростка отправили на реабилитацию в одно из медицинских учреждений. Но там доктора не увидели у Ромы никакого реабилитационного потенциала. В выписке говорится, что у него «парализованы четыре конечности, хроническое нарушение сознания, синдром ареактивного бодрствования». То есть вегетативное состояние.

Роме был положен еще один курс реабилитации по ОМС, но подростку, по сути, не дали второго шанса, написав в заключении, что «ввиду низкого реабилитационного потенциала пациент направляется в паллиативное отделение». С таким вердиктом на бесплатную государственную реабилитацию никто просто не возьмет.

Так Рома оказался в детском хосписе, и бабушка поселилась там вместе с внуком. Маме Ромы нужно было работать, она поднимала двоих сыновей — Рому и его младшего брата — без мужа. Еще до аварии мальчик пять дней в неделю жил у бабушки в Екатеринбурге (а мама с братом — в городе-спутнике Березовском), она водила его в садик, на развивающие занятия, в секции, потом — в гимназию.

Галина Ивановна говорит, что у них с внуком были замечательные, дружеские отношения:

— Он мне многое рассказывал, делился со мной. Добрый, спокойный, интеллигентный. Наш педиатр, которая вела Рому с двух лет, узнав о том, что случилось, переживала вместе с нами. Отправила мне голосовое сообщение для Ромы со словами поддержки и какую-то хорошую музыку, попросила дать послушать Роме. Мы тогда почти ни с кем не могли общаться, замкнулись в своем горе, беде, не хотели ни жалости, ни пересудов, психологическое состояние у нас было очень тяжелым. Его мама, моя дочь, до сих пор не может принять, осознать до конца то, что случилось.

Пока Рома был в хосписе, полиция передала уголовное дело против водителя в суд. По статье о нарушении ПДД, которое повлекло причинение тяжкого вреда здоровью (часть 1 статьи 264 УК РФ), максимальное наказание — два года лишения свободы.

Водитель, уроженец одной из южных республик бывшего СССР, пришел на суд с переводчиком. Вместе с ними была группа поддержки: или родня, или представители национальной диаспоры. Со стороны потерпевших были лишь мама и бабушка. Адвокат, которого они наняли, объяснил, что приехать «не успел». Судебный процесс был закрытым, в зал пустили только маму Ромы, бабушка ждала у дверей.

— Помню, ходила по коридору, дожидаясь заседания, возмущенная. На скамье сидела женщина в хиджабе, судя по всему, жена того водителя. И она мне начала говорить на чистом русском языке, без акцента, мол, если верите в судьбу, то тут никого нельзя обвинять. У меня потемнело в глазах. Не выдержала, ответила: «Вы еще скажите, что ваш <…> (Галина Ивановна выразилась тогда грубо, хотя и цензурно) — это рука судьбы, о чём вы говорите»? Я с трудом держала себя в руках тогда. После заседания дочь рассказала, что водитель просил прощения, говорил, что признал вину, уверял, что будет как может помогать.

В итоге в сентябре прошлого года Октябрьский районный суд вынес приговор: 24-летнего Баракатуллои Хаёта приговорили к полутора годам ограничения свободы. Эта мера наказания подразумевает, что осужденный живет обычной жизнью, работает. Но есть некоторые ограничения: нужно быть дома ночью, никуда не выезжать без разрешения, предупреждать контролирующие органы при смене места жительства.

Галина Ивановна сказала, что их адвокат не стал обжаловать решение, уверил, что это бесполезно. Гражданский иск о компенсации морального вреда семья до сих пор не подала: Рома не в состоянии подписать доверенность, чтобы мама могла представлять его интересы в суде. Чтобы выйти в процесс за него, приходится проходить долгую процедуру лишения дееспособности. Маме Ромы, пока шло следствие, поступил на карту единственный перевод в 20 тысяч рублей с незнакомого номера — видимо, от водителя. После суда никакой обещанной помощи больше не было.

— Дочь тогда уточнила у судьи, какое наказание подразумевает приговор: накажут ли хотя бы исправительными работами? Судья ответила, что при таких нетяжелых травмах более строгого наказания не предусмотрено (напомним, Рома был в вегетативном состоянии, не мог сам есть и дышать. — Прим. ред.). Я понимаю, если бы его наказали строже, Роме это никак не помогло бы, но всё равно больно от ощущения несправедливости. Его даже не лишили прав. Он отбывает свой срок, работая в такси.

Несколько месяцев в хосписе Рома находился в состоянии бодрствующей комы. Этот медицинский термин означает состояние полного равнодушия и безучастности пациента ко всему окружающему и к самому себе.

Его кормили через зонд, делали уколы обезболивающего — сильного анальгетика, транквилизатора. Этот препарат, видимо, также способствовал тому, что Рома был в таком «спящем» состоянии: он подавлял эмоции, гасил пробуждение сознания и интеллекта.

Первые признаки того, что не всё безнадежно, некоторые врачи хосписа заметили зимой. Бабушка начала сама заниматься с Ромой. Не намеренно, без всякой системы, это было просто общение с внуком.

— Изучали анатомию, — шутит сейчас Галина Ивановна. — Спрашивала, где палец, рука, нога. Он понимал, показывал кивком или глазами. Врачи удивились, сказали: возможно, вам нужна реабилитация.

Тогда Галина Ивановна стала искать реабилитационные центры и вышла на медицинский центр Ирины Волковой.

— Мы договорились с бабушкой взять Романа на десять дней, на определение реабилитационного потенциала, — рассказывает нам руководитель центра Ирина Волкова. — После этого мы должны были сказать: или мальчик нуждается просто в уходе, или можно что-то сделать.

В итоге все-таки решили, что можно работать. Курс реабилитации оплатил благотворительный фонд «Правмир», он сотрудничает с клиникой.

— Хотели просто посмотреть, ничего не обещали, потому что с момента травмы прошло очень много времени. А парень у нас встал на ноги! — говорит Ирина Волкова. — На 24-й день на занятиях сам, без помощи, встал со стула, держась за опору. Ровно через месяц с поддержкой прошел 60 шагов. Это чудо! 60 шагов после года бездействия.

Сейчас Роме постепенно отменяют сильный обезболивающий препарат. Сделать это резко нельзя: за несколько месяцев наступило привыкание. Но сознание возвращается к нему, это уже не вегетативное состояние.

— Рома выполняет инструкции, неплохо понимает, что ему говорят. Общается с психологом, играет в мяч. Если бы он попал на реабилитацию раньше, результат был бы значительно лучше и быстрее. Хотя он и так быстрый, — отмечает Ирина Волкова.

Питается Рома до сих пор через зонд, дышит с помощью трахеостомы. Это связано с тем, что он еще не может сам глотать, этому его будут учить заново. Насколько мальчик сможет восстановиться, пока неизвестно. Но Ирина Волкова вспоминает:

— У нас был случай несколько лет назад: парень, которого считали безнадежным, ставили «смерть головного мозга», восстановился полностью, окончил университет, сейчас айтишник. Но это, конечно, редчайший случай. И не во всех ситуациях можно восстановить человека. Но с этим мальчиком обязательно надо работать.

Прочитайте еще одну историю: 28-летняя девушка стала инвалидом после аварии, ее также сбили на пешеходном переходе, когда она шла на зеленый. Сначала врачи уверяли родных, что ей не поможет никакая реабилитация. Но ее поставили на ноги в Екатеринбурге.