«Мама, авария! Мама, глаза больше нет!» Тулячка лишилась глаза во время поездки в такси, а виновника лишь оштрафовали

Почти два года назад в самом центре Тулы произошло ДТП, которое София Борискина не забудет никогда. Днем 2 января 2023 года на улице Советской перед поворотом к «Искре» столкнулись Hyundai Tucson с московскими номерами и такси Volkswagen Polo, а всё потому, что москвич решил неожиданно перестроиться. Как позже утверждал виновник аварии Антон Л., поворотники он включил, но нарушение ПДД с его стороны подтвердил протокол ГАИ и дальнейший штраф.

Молодая девушка, которая была пассажиркой в такси, в итоге лишилась глаза, перенесла множество операций и долгую реабилитацию. И это еще не конец ее истории — почему, разобрался корреспондент 71.RU.

Софии Борискиной 21 год, она работает на одном из пунктов выдачи заказов интернет-магазина в Туле и параллельно учится на курсах флористов. Образование у девушки есть — она рабочий зеленого строительства, но трудиться по специальности не может из-за отсутствия одного глаза.

Жизнь Софии, которой на тот момент было всего 19 лет, разделилась на до и после 2 января 2023-го.

— В тот день я поехала на работу — в магазин казанов и печей. Меня вызвали, всё было хорошо, я отдала клиенту его заказ, а после вызвала такси и хотела доехать до бабушки, чтобы поздравить с Новым годом. Но где-то в районе «Искры» я почувствовала резкий толчок, даже ничего толком не поняла, как ударилась о водительское сиденье, хотя была пристегнута, как всегда.

Когда потекла кровь по щеке, я подумала, что разбила лоб или голову. Протерев лицо, я увидела какую-то слизь и поняла, что это глаз, — сразу сказала об этом водителю такси, он повернулся, вылетел из машины и начал кричать, что у него пострадавший. Таксист принес мне аптечку, пытался помочь, его всего трясло, а виновник аварии даже не смотрел особо в нашу сторону — ему было интересно состояние его машины, — вспоминает София.

Сотрудники Госавтоинспекции приехали на место ДТП спустя несколько минут. Правда, никакой помощи, как утверждает девушка, толком и не оказывали.

— Меня колотило, и я попросила сотрудника ГАИ позвонить маме, а он отказался: мол, «ты девочка взрослая, а прячешься за мамой». Но мне было трудно очень, потому что сильно дрожали руки и было понятно, что с глазом что-то не то, картинка поменялась — зрение стало другим. Когда я чудом набрала маму, говорила одно: «Мама, авария! Мама, глаза больше нет». Больше я ничего не могла сказать, даже место, где нахожусь, — добавила София.

В общей сложности после столкновения девушка провела на улице около 20 минут. После скорая забрала ее в Ваныкинскую больницу.

В Ваныкинской больнице Соню осмотрели и срочно дали направление в Москву — в клинику имени Гельмгольца, где она наблюдалась раньше. Уже оттуда из-за отсутствия анестезиолога девушку перенаправили в клинический центр имени Боткина.

Примерно в 3 часа ночи 3 января Софии Борискиной сделали первую операцию. Увы, глаз было не спасти.

— Первый раз глаз буквально зашивали — там была дыра, сильное кровотечение. Вторую операцию проводили без наркоза, снова ушивали глаз, потому что он кровил, шов разошелся. Третья операция — удаление глаза, — поделилась София.

Во время одной из операций было задето новообразование, которое было у девушки в глазу. И это не врачебная ошибка, а крайняя мера, чтобы спасти жизнь. Еще до аварии у Софии за глазом был нейрофиброматоз — генетическое заболевание, новообразование, которое никак не беспокоило девушку и удалять которое было не нужно. Врачи строго-настрого запретили вообще трогать его, поскольку это может привести к трагическим последствиям из-за роста опухоли.

А сейчас София вынуждена регулярно делать КТ, чтобы проверять, не растет ли новообразование.

Кроме того, в результате аварии у девушки появился осколочный перелом костей лица. Сейчас на этом месте вмятина, и убрать ее можно, только проведя весьма травматичную пластическую операцию, с удалением части лица. Но врачи гарантий не дают, говорят, шансы 50 на 50, что смогут исправить проблему.

Вместо правого глаза у Софии установлен протез — для эстетики.

— Протез я меняла уже три раза. Первый установили через две недели после операции по удалению глаза, но он оказался слишком маленький, а второй — наоборот, большой, у меня сейчас третий. Сначала очень сильно ощущался протез, казалось, что в глаз что-то попало и мешает, потом вроде привыкла.

Мне было очень тяжело: глаза закрывались сами, и адаптация была очень трудной, ходила только по стеночке — иначе не могла. С мамой специально ездили в людные места, чтобы я научилась хотя бы как-то ориентироваться в пространстве без одного глаза. Больше всего помог рынок «Садовод»: хочешь не хочешь, но начнешь осознавать реальность, когда вокруг толпа и много тележек, нужно же всех обходить, — отметила София.

В общей сложности в столичной больнице тулячка провела четыре месяца. С учетом лекарств, съема жилья и реабилитации семья потратила на лечение Софии около 400 тысяч рублей.

Однако постоянно ходить в больницы приходится до сих пор, уточнила мама девушки Татьяна.

— В больницу Соня ходит постоянно — она из нее не вылезает. Из-за этого стресса она похудела на 10 килограммов и дальше продолжает сбрасывать вес, — добавила женщина.

Впервые на связь с Софией и ее семьей виновник ДТП, житель Москвы Антон Л., вышел только после того, как в СМИ появилась информация о том, что девушка получила серьезные травмы — произошло это спустя пять дней. Кстати, в Тулу мужчина приезжал на праздники к родителям жены. В ГАИ отчитались сухим релизом: «Медицинскую помощь пострадавшей оказали на месте, госпитализация не потребовалась». Однако всё было иначе: тулячку срочно увезли в больницу, где она провела несколько месяцев.

Антон Л., который работает менеджером в банке, предлагал Борискиным деньги на лечение, пытался приходить в больницу к пострадавшей, но родные девушки отказывались. Мама Софии хотела наказания для человека, из-за которого ее дочь осталась без глаза, а не просто «откупа».

Борискины не взяли деньги даже на лечение в Москве.

— Всё лечение, таблетки, съем жилья и питание оплачивали мы сами, без помощи Антона, — рассказывает София Борискина.

Она не разговаривала с виновником ДТП два года, и даже когда он звонил на ее телефон, передавала его маме. Девушку начинало трясти, как только она слышала голос Антона Л.

Сейчас все родственники и сама София удалили телефон Антона.

После случившегося София периодически общалась с водителем такси, который ее вез. Он неоднократно извинялся перед ней, считал, что мог где-то ошибиться, хотя сотрудники ГАИ подтвердили нарушения только со стороны Антона Л.

Мужчина даже предлагал семье свою помощь, но они отказались, его вины в случившемся не было.

— Несколько раз нам звонил таксист и предлагал продать дом, машину, почку — лишь бы со мной всё было хорошо, — отметила София.

Никакой компенсации от компании, которой принадлежало такси, София не получила, и тут всё по закону — ответственность за причиненный вред несет именно виновник аварии.

— Согласно статье 12 «Закона об ОСАГО», виновник ДТП обязан уплатить пострадавшему непосредственно за вред здоровью, сумму потерянного заработка за период лечения и восстановления, затраты на прохождение лечения, — пояснили в прокуратуре.

С 1 сентября 2024 года в стране ввели новые правила для таксистов. Теперь каждый обязан иметь полис обязательного страхования гражданской ответственности перевозчика (ОСГОП). Он защищает интересы как перевозчика, так и пассажира в случае ДТП или иного конфликта. За вред здоровью, который пассажир получил во время поездки, он может получить от страховой до 2 миллионов рублей — подробнее об этом в материале 71.RU. Но когда Соня попала в ДТП, эти правила еще не действовали.

Спустя примерно полгода после ДТП, когда основные операции и реабилитация остались позади, София при поддержке мамы начала писать заявления с просьбой возбудить уголовное дело по статье 264 УК РФ — «Нарушение правил дорожного движения, повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью человека либо смерть». Обращения направили куда только можно: в полицию, Следственный комитет и прокуратуру, провели кучу экспертиз. Один из видов наказания, предусмотренных этой статьей, — лишение свободы на срок до трех лет. Борискины хотят именно этого.

Во всех экспертизах вред здоровью указан как средний — уголовное дело не возбуждали, объясняя тем, что и до ДТП глаз Софии плохо видел. Возможно, это так, но тем не менее глаз у нее был.

После многочисленных отказов София попыталась обжаловать решение через прокуратуру. Однако там посчитали, что отменять постановления об отказе в возбуждении уголовного дела оснований нет.

— Проведенной проверкой установлено, что Борискиной С. А. причинен вред здоровью средней тяжести, в связи с чем оснований для отмены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела не имеется. Жалоба не подлежит удовлетворению, — ответили в тульской прокуратуре.

Последнюю экспертизу девушка сделала в октябре 2024 года. Специалисты областного бюро судебно-медицинской экспертизы подтвердили: последствия полученных при ДТП повреждений являются неизгладимыми, а значит, такой вред здоровью можно считать тяжким. Тяжкий вред — это уголовная статья.

Получив на руки экспертизу № 222, София Борискина предоставила заверенную копию в следственный отдел МВД и для жалобы на отказ в возбуждении уголовного дела в прокуратуру. Только эти результаты в правоохранительных органах не учитывают — экспертиза № 222 не упомянута ни в одном из постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, в том числе в последнем, от 23 ноября 2024 года.

Почему экспертизы № 222 нет в постановлениях об отказе в возбуждении уголовного дела — стражи порядка не объясняют ни Борискиным, ни 71.RU. Они лишь продолжают ссылаться на «вред здоровью средней тяжести», хотя последнее исследование подтвердило «неизгладимость» нанесенного вреда.

В том числе экспертиза не упомянута в постановлениях тульской прокуратуры и следственного отдела УМВД.

— Они ссылаются на какие-то свои статьи, но почему-то упорно не учитывают последнюю экспертизу, где подтвержден неизгладимый вред. Мы Александру Бастрыкину (глава СКР. — Прим. ред.) написали буквально на днях. И нам пришел ответ, что заявление принято. Пока всё, ждем, — добавила мама Софии.

После аварии девушке пришлось отказаться не только от работы по специальности, но и от других вещей, которые для многих из нас являются обыденными. Это электросамокаты, переезд в столицу и, наконец, обучение на флориста, о котором она мечтала. К последнему София возвращается, но это всё равно труднее, чем могло быть.

— После операции от меня отвернулись многие друзья, ушел жених из-за этого случая. Пришлось отказаться от мечты: я планировала переезжать в другой город, учиться на флориста в Москве, но не сложилось, — подчеркнула София.

Девушке пришлось очень трудно не только физически, но и морально. Она удалила все свои старые фотографии с телефона и даже выбросила снимки из альбомов — было больно осознавать, как всё изменилось.

София учится жить заново: ее поддерживают родители, оставшиеся близкие друзья, батюшка из церкви, куда она ходила до трагедии. Сейчас в окружении появились новые люди и даже молодой человек, который полностью принимает ее.

— Дальше в моих планах только жить. Для начала я хочу как-то разобраться с глазом и со всей этой ситуацией. Очень надеюсь, что все-таки получится наказать виновного. И, конечно, рассчитываю в дальнейшем отучиться на флориста, устроиться на эту работу — это мне больше по душе, — отметила София.

Планы у Софии позитивные, но главный из них — добиться справедливости. Девушка и ее родные боятся, что истечет двухлетний срок давности по делу и у них ничего не выйдет.

Продление сроков очень маловероятно, считает адвокат и юрист Георгий Габолаев.

— Продление срока возможно только в исключительных случаях. Например, если в ходе следствия будут выявлены новые обстоятельства, которые существенно изменят квалификацию дела (например, переквалификация на более тяжкое преступление). В таком случае срок начинает исчисляться заново. Но если срок давности истек, уголовное дело возбудить невозможно. Потерпевшая может подать только гражданский иск о возмещении морального и материального ущерба, связанного с утратой здоровья. Но если экспертиза подтверждает, что потеря глаза носит видимый характер и влияет на внешний облик, это может повлиять на квалификацию дела и повысить шансы на компенсацию.

По словам Габолаева, в подобных ситуациях компенсация морального вреда варьируется от 500 000 до 1 000 000 рублей. Суд также может постановить виновнику возместить все расходы, связанные с лечением, протезированием и реабилитацией. Тем не менее шанс на возбуждение дела по уголовной статье, если его не переквалифицируют в более тяжкое, мал.